"В 1985 году на Малой сцене Театра имени Гоголя, еще в дояшинский период, шел спектакль "Плюшевая обезьянка в детской кроватке" Марьяны Яблонской, рано умершей актрисы, написавшей пьесу о самой себе. ... Брагарник была героиней этой поставленной Вячеславом Долгачевым драмы. Отрешенный голос, пронзающий зрителей несчастьем. Сегодня Брагарник - "первая актриса" Театра имени Гоголя, мастерица, владеющая искусством передавать на сцене простые человеческие чувства. А если ... вообразить, что завтра Брагарник покинет свой театр, ... мы в итоге потеряем то, что имеем: театр в его высоком смысле."

Дорожат ли театры своими звездами?

Разбирая перед Новым годом папки газетных вырезок, наткнулся на интервью с Михаилом Резниковичем, главным режиссером Театра имени Леси Украинки, опубликованное в "Киевских ведомостях". Режиссеру задают вопрос - нуждается ли он в актрисе Аде Роговцевой? Он отвечает: "Ада Николаевна ушла из театра сама. У меня есть своя точка зрения, почему она ушла, в двух словах не скажешь. Но это не стихийное бедствие. Актриса Татьяна Доронина, лучшая актриса Товстоногова, ушла из его театра... Фрейндлих, которая 25 лет работала у Владимирова, ушла в театр Товстоногова. Или вот последний пример. Из Театра имени Вл.Маяковского ушел артист, который четверть века определял этот театр, - Армен Джигарханян. Это явление довольно типичное, когда интересы театра, судьба театра и судьба "звезды" на каком-то этапе расходятся. Это естественный процесс". Позволю не согласиться. Уход Дорониной из БДТ резко изменил ее судьбу. Сегодня выдающаяся актриса говорит об этом сама. В БДТ после ее ухода Товстоногов поставил великий спектакль "Мещане" Горького, было много режиссерских побед, великолепных актерских работ, но Доронину ему заменить никто не сумел. Доронина - есть Доронина. Лучшее время Алисы Фрейндлих - работа в Театре имени Ленсовета. Владимиров ставил спектакли на и во имя талантливейшей актрисы. Ее уход обернулся снижением художественной планки владимировского театра. К Товстоногову Алиса Фрейндлих пришла слишком поздно. Что касается Армена Джигарханяна - то это особый случай. Замечательный артист увлекся преподаванием, своими учениками. Сегодня существует Московский драматический театр под руководством Армена Джигарханяна, его бывшие студенты играют "Двенадцатую ночь" Шекспира, пьесу Т.Власовой "Велосипед с красными колесами", "Маленькие трагедии" Пушкина, имеют свое помещение рядом с метро "Спортивная". Спектаклей театра не видел, потому не могу судить, но уверен, что о крупных художественных достижениях говорить преждевременно. Сам Джигарханян после ухода от Гончарова вышел на сцену "Ленкома" в спектакле Марка Захарова "Варвар и Еретик" по роману Достоевского "Игрок", в небольшой роли. Спектакль стал событием, исполнение роли Джигарханяном событием не стало. В постановке, пронизанной духом игры, где блистательно сыграли Чурикова, Збруев и Броневой, где Абдулов - Алексей задал тон своей агрессивной и беззащитной естественностью, где неожиданно прозвучала молоденькая актриса Мария Миронова и с необычайным чувством такта сыграла сложнейшую роль Полины Александра Захарова, Армен Джигарханян остается еще раз только Арменом Джигарханяном. Открытия не произошло. Уход крупнейшего художника из Театра имени Маяковского пока не восполнился его актерскими победами, а для театра Гончарова его уход - непоправимая утрата. Считать, что уход мастера из театра - это не стихийное бедствие, а "естественный процесс" - серьезная и грубая ошибка. Ада Роговцева была для Театра имени Леси Украинки его символом, имя актрисы в сознании было неразрывно связано с именем этого коллектива. Отчетливо помню свое сильное впечатление от спектаклей в середине 80-х годов. "Священные чудовища" Жана Кокто с Адой Роговцевой в главной роли в постановке Романа Виктюка остались в памяти как одухотворенный спектакль, грациозный по форме, безо всякой нравственной инфантильности, с горьким и отчаянным смыслом. Удивляет равнодушие, с которым ныне относятся к уходу мастеров из своих родных театров. Эта тема была всегда "больной" и актуальной, как и ситуация, когда актеры годами не выходят на сцену. Эту актерскую трагедию испытали в свое время на себе великие актрисы советского театра: Бабанова, Глизер, Андровская, Сухаревская. И это было непоправимой бедой. Сегодня резко изменилась жизнь. В поисках заработка и работы большие актеры уходят в "антрепризы", играют спектакли на двоих, на троих. Иногда их поджидают удачи, как случилось со спектаклем "Арт". Филиппов, Косталевский и Янушкевич нашли себя и виртуозно разыграли непритязательную пьесу, легко и содержательно. Иногда эти "уходы" оборачиваются коммерческой чепухой, что бывает гораздо чаще. Шумно была разрекламирована премьера справедливо забытой пьесы Ильи Сургучева "Осенние скрипки" (постановка, пластическая партитура и музыкальное оформление Романа Виктюка), в главных ролях Алиса Фрейндлих и Александр Балуев. Публика ломится на спектакль с участием любимицы актрисы, а в сущности - это эпизод и в ее судьбе, и в судьбе режиссера, и одновременно свидетельство неблагополучия, которое переживают столь талантливые художники, как Роман Виктюк и Алиса Фрейндлих, мало ролей играющая на сцене БДТ. Сегодня увлекаются маленькими театрами. "Гамлет" в постановке Сергея Арцибашева имеет огромный успех. Играют в зале на 70 мест. Спектакль вызывающе театрален. Два Гамлета: сам Арцибашев и совсем молодой актер Евгений Булдаков. Шекспировский фон, все строго, сурово и лаконично. В спектакле Арцибашева нет бытового колорита, но нет и интеллектуальной драмы. Пожалуй, только сам Гамлет-Арцибашев вносит тему неверия и жестокой трезвости. Его Гамлет очень многое прожил, это отличает его от молодого Булдакова, играющего своего героя с непосредственностью уличного драчуна. Как всегда, Сергей Арцибашев силен в графике мизансцен и в деталях реквизита. Его режиссерское мышление произрастает из той школы любимовского театра, откуда он вышел. Преемственность стиля, традиций и самостоятельность мышления - маленький режиссерский Театр на Покровке украшает московскую театральную жизнь. Как украшает ее Театр-студия Олега Табакова, где работают Машков и Миронов, Егоров и Безруков, Зудина, Германова, Блок-Миримская, талантливые, острые, современные, составляющие одну из лучших московских трупп. Но меня всегда преследует мысль о том, что недостает театральных потрясений, какие испытывал в ранней юности, когда Добронравов играл дядю Ваню или Бабанова - Таню Арбузова. По сей день помню, как Добронравов метался по сцене, не находил себе места и кричал: "Пропала жизнь", и когда закрывался знаменитый коричневый занавес с чайкой, не хотелось ни аплодировать, ни разговаривать, а только остаться одному и думать о жизни. Прошло много лет, сменились актерские поколения, неизменным осталось одно: таланты, не переводящиеся на Руси. В 1985 году на Малой сцене Театра имени Гоголя, еще в дояшинский период, шел спектакль "Плюшевая обезьянка в детской кроватке" Марьяны Яблонской, рано умершей актрисы, написавшей пьесу о самой себе. Играли Брагарник и Алексеев. Брагарник была героиней этой поставленной Вячеславом Долгачевым драмы. Отрешенный голос, пронзающий зрителей несчастьем. Сегодня Брагарник - "первая актриса" Театра имени Гоголя, мастерица, владеющая искусством передавать на сцене простые человеческие чувства. Алексеев после долгого молчания замечательно сыграл Лебедева в чеховском "Иванове", спектакле, вызывающем к себе полярно противоположное отношение, как и сам театр, руководимый Яшиным. Хотя конечно, гораздо важнее, что на сцене Театра имени Гоголя расцветают дарования Брагарник и Гущина, что на сцене Театра имени Ермоловой появился молодой Токарев, обративший на себя внимание в "Битве ангелов", что Евдокии Германовой, удивительно сыгравшей врача-убийцу в пьесе "Псих" Минчина в постановке неугомонного Андрея Житинкина, предстоит великое театральное будущее. Так хочется думать. А если пойти вслед за режиссером Резниковичем и вообразить, что завтра Брагарник покинет свой театр или Германова уйдет из "Табакерки", а Неелова из "Современника", и это будет называться "естественным процессом", мы в итоге потеряем то, что имеем: театр в его высоком смысле. Меня всегда беспокоят актерские судьбы, невостребованность, неумение оберегать таланты, скороспелые выводы и оскорбительный тон критических статей, теряющих из-за этого свою авторитетность. Играть спектакли с умеренным мастерством сегодня умеют многие, художественные открытия происходят гораздо реже. Безлико сыграли на сцене МХАТа имени Чехова "Грозу", не помогла Островскому ни современная редакция Гуркина, ни бесспорно способная Корзун, играющая Катерину. Не очень удачно пропел свой "Театральный романс" Театр имени Маяковского, талантливейшая Гундарева не спасла положение. Но все это работы прошлых сезонов. Нынешний пока вообще небогат открытиями. Малый театр сыграл мюзикл А.Колкера "Свадьба Кречинского" с Виталием Соломиным в роли Кречинского. Профессиональная культура артистов такова, что конфуза не возникло. Обаятельно играет Соломин, великолепен Бочкарев в роли Расплюева, строит роль умно, без избыточного гротеска, но спектакль смотрится как колкерский по своему содержанию. Художник Хариков сделал роскошные декорации, роскошны костюмы. Феерия вытесняет ироническую игру слов - важнейший компонент пьесы Сухово-Кобылина. На сцене много движений, пластичной игры, юмористической окраски, но неточно выбраны актрисы на роли Лидочки, тетушки, да и нелегко было самому Виталию Соломину ставить спектакль и самому играть Кречинского, роль, предполагающую молодой задор и абсолютную пластическую легкость. Тени великих спектаклей прошлого Малого театра гнездятся на сцене, появляясь то у портала, то у задника, и мешают воспринимать мюзикл Колкера, предполагающий иную художественную выучку. Эти "тени прошлого" витают и в зале Вахтанговского театра на комедии Старицкого "За двумя зайцами", поставленной режиссером Горбанем. Дразнящее обаяние театра проявляется только, когда на сцену выходит молодая, талантливая Мария Аронова. Актриса играет тонко, с дерзкой парадоксальностью. У нее отличный партнер Михаил Васьков, но сам спектакль, пользующийся зрительским успехом, грубоват и вульгарен. Вахтанговцы славились безупречным вкусом. Психологическое остроумие и отточенная эксцентрика поражали не только в знаменитой когда-то "Мадемуазель Нитуш", но и в очень плохих пьесах Софронова "Стряпуха" и "Стряпуха замужем", сыгранных и поставленных со "столичной элегантностью". К сожалению, в новом спектакле вахтанговцев эти качества начисто утрачены. <br>Между тем в театре работает целое поколение замечательных дарований: Князев, Суханов, Маковецкий, Есипенко, Рутберг, Аронова, Васьков, но чтобы они встали вровень со своими предшественниками, необходим поворот не только к новому режиссерскому языку, но и к драматургическому материалу, близкому молодым талантам. Красочность и изысканность отличали театр в эпоху Рубена Симонова. У вахтанговцев был особенный голос. Он слышен и сегодня в "Пиковой даме" и особенно в "Без вины виноватых". Но жить прошлым нельзя. В московской театральной жизни сегодня бездна проблем. Одна из нерешенных - актерские судьбы. Театры обязаны думать о том, что будут завтра играть Гафт и Неелова, Ольга Яковлева и Терехова, Дробышева и Караченцов. В странное нынешнее театральное время, вне цельных новых идей и направлений живут и работают яркие актерские натуры, скрашивающие неопределенность общей ситуации. Уход любого актера-художника из театра в "антрепризу" - не только беда, на мой взгляд, но и "стихийное бедствие", потому что она, стабильного коллектива он тиражирует себя и теряет свои бесценные свойства, опустошается. Репертуарная политика обязана включать в себя заботу о конкретных людях. Ради чего сегодня создаются новые театры? Ради каких неиспользованных или новых задач? Какие идеи волнуют художественных руководителей? В перспективах нынешнего дня не видно сценической новизны, мало новых авторских имен (бесспорный интерес вызывает Птушкина) и слабо разрастается новый репертуар. Оттого не увеличивается количество ролей, и актеры сидят без дела или на ролях ниже их талантов и мастерства. И об этом в первую очередь надо думать главным режиссерам, любящим ставить пьесы или с малым количеством действующих лиц (как Галина Волчек), или только со "своими" артистами (как Сергей Женовач), или с молодежью, только что пришедшей в театр (как Андрей Гончаров), забывая, что нечто неуловимое, прекрасное, цементирующее спектакль способны сотворить прежде всего выдающиеся мастера, составляющие "дух поэзии" театра. "Когда дух поэзии отлетает от кулис, от администрации, от выходов на сцену - отлетит и от спектакля", - писал незадолго до смерти великий мудрец театра Немирович-Данченко. Святые слова.